Беслан спустя все эти годы. Третьего сентября в России традиционно вспоминают одну из крупнейших трагедий страны – гибель заложников в школе №1 в Беслане.
Погибли 186 детей. Общее количество жертв достигло 334. Среди них – школьники, родственники, учителя, спасатели и силовики, принимавшие участие в освобождении заложников.
В прошлом году президент Путин впервые за все время посетил само место трагедии, где с 1 по 3 сентября 2004 года боевики удерживали без еды, воды и медикаментов 1181 человека.
Трагедия Беслана вбила острый клин между властью и общественностью. Последствия этого раскола не преодолены до сих пор. Родственники жертв убеждены, что их гибель можно было предотвратить, но руководители силовой операции не были заинтересованы в сохранении жизни заложников.
Вопросы тогда
Недоумение возникло уже в первые часы, когда власти попытались скрыть количество людей, запертых в школе. Озвученное в СМИ число заложников – около двухсот – повергло в шок родственников и взбесило террористов. Сразу после этих слов заложникам запретили пользоваться туалетом и перестали давать им воду.
Участники захвата небезосновательно посчитали, что власти решили скрыть истинные масштабы проблемы, чтобы не поддаваться давлению общественного мнения в России и зарубежом. По опыту Будённовска террористы знали, что только общественное мнение может заставить Кремль стремиться к бескровному урегулированию, а следовательно – к уступкам боевикам.
В Беслане силовики играли одновременно как против террористов, так и против общественности, пытаясь ввести в заблуждение обе эти стороны.
Кремль не раз заявлял, что террористы в Беслане не вступали в переговоры и не выдвигали никаких требований. Это была ложь, так как именно исполнение политических требований и являлось мотивом захвата школы. Захватчики добивались вывода федеральных войск из Чечни, признания её независимости, освобождения попавших в российский плен моджахедов и так далее.
Хотя главные требования террористов были трудновыполнимы, возможность для переговоров и компромиссов всё же сохранялась. Тем не менее, все попытки договориться были по-сути сорваны российскими властями. Хотя инициатива исходила от таких известных и влиятельных лиц как Руслан Аушев, Анна Политковская и даже Аслан Масхадов.
Уже Норд-Ост показал, что теперь, в отличие от ельцинских времен, Кремль более всего опасался проявить “слабость” и показать, что готов “прогнуться” перед противником. Пусть лучше уж будут жертвы и кровь, чем уступки Басаеву и риск потери контроля в Чечне, как это случилось с первой войной в Чечне. Более того, обстоятельства штурма школы и дальнейшие события дают многим основания полагать, что массовые жертвы для власти были не только допустимы, но и желательны. Кровавая трагедия сыграла свою роль и в маргинализации вооруженного подполья на Северном Кавказе, и в укреплении властной вертикали Путина в масштабах всей России.
Без ответов сейчас
По свидетельству очевидцев, перед штурмом силовики обстреляли школу из тяжелого вооружения, нимало не заботясь о сохранении жизней заложников. Сам штурм оказался полной неожиданностью. Буквально накануне власти убедили родственников, что силовых действий предприниматься не будет. Таким образом, усыпили их бдительность и заставили снять “охранное” кольцо окружения, защищавшее школу от грубых действий спецназа.
Беслан стал печальным примером того, как родственники и выжившие вместо благодарности своим спасителям наоборот пытаются привлечь государство к ответственности в качестве соучастника трагедии. Их многолетняя борьба практически не видна и не слышна, поскольку идет вразрез с официальной точкой зрения на бесланские события.
Беслан – это история о том, как простые человеческие жизни принесли в жертву своим интересам не только террористы, но и власти им противостоящие.
