Протест в аэропорту и мгновенная реакция властей
Вечером 29 октября 2023 года сотни человек устроили акцию протеста в аэропорту Махачкалы. Собравшиеся выступали против преступлений Израиля в Палестине, поэтому пошли в аэропорт, куда должен был прилететь рейс из Тель-Авива.
Люди собрались в здании аэропорта и зашли на взлетно-посадочную полосу. Власти отреагировали на события молниеносно и жестко. Уже в ту же ночь было введено усиленное патрулирование, начались задержания участников. К 17 ноября 2023 года были арестованы 27 предполагаемых участников митинга
Около 1500 человек признали участниками событий в аэропорту. Большинство из них понесли административные наказания. Всего через такие краткосрочные аресты или штрафы прошло порядка 1200 жителей Дагестана.
Высокопоставленные лица в Москве поспешили обвинить во всем внешние силы. Заявляли, что митинг якобы стал результатом «заговора извне», инспирированного недоброжелателями России. Одновременно Израиль и ряд европейских стран осудили протест в Дагестане. Ряд имамов и общественников Дагестана призвали «проявить снисхождение и мягкость» к участникам митинга. Но федеральные власти при поддержке местных властей Дагестана и даже муфтията республики начали заводить уголовные дела.
«Расследование» и суды за пределами Дагестана
Всего по факту событий в махачкалинском аэропорту было возбуждено более ста уголовных дел. Следственный комитет РФ уже в ноябре 2023 сообщал о 82 заведенных делах, но в итоге фигурантов стало еще больше. По данным прокуратуры, к концу расследования в деле значилось 142 обвиняемых. Именно столько человек решили привлечь к уголовной ответственности за участие в октябрьском митинге. Руководство Следкома не исключало появления новых дел. И заявило, что проверяют на причастность свыше 400 человек.
Для следствия была сформирована оперативная бригада из центра. И вскоре после задержаний подавляющее большинство обвиняемых этапировали за пределы Дагестана. Судить их поручили судам соседних регионов. Практически все процессы проходили в Ставропольском крае, небольшая часть – в Краснодарском. Это решение мотивировали соображениями нейтральности. Однако эксперты увидели в этом жест контроля центра над делом и недоверие к дагестанским судам. Попытки адвокатов добиться передачи подсудимых под юрисдикцию дагестанских судов успеха не имели. Верховный суд РФ отказался вернуть рассмотрение дел в Дагестан.
Обвиняемым вменили сразу несколько статей УК РФ – в зависимости от предполагаемой роли каждого. Базовыми стали обвинения по ч.2 ст.212 УК (участие в массовых беспорядках) и ч.3 ст.263.1 УК (нарушение требований транспортной безопасности). Кроме того, некоторым инкриминировали применение насилия к представителям власти (ст.318 УК). В отдельных эпизодах особо пытались вменить покушение на жизнь силовиков (ст.317 УК). Семь участников процесса в июле 2025 получили максимальные сроки именно с такой формулировкой обвинения.
К началу судебных процессов почти все обвиняемые по делу находились под стражей. Первые уголовные дела дошли до суда летом 2024 года, и уже 23 августа 2024 года вынесен первый приговор – Армавирский городской суд в Краснодарском крае отправил в колонию первых пятерых аэропортовских.
После этого судебный «конвейер» набрал обороты. В течение осени 2024 года регулярно проходили заседания по группам обвиняемых – как правило, по 3–8 человек сразу. Похожим образом приговоры штамповались и в последующие месяцы, переходя в 2025 год. Из-за масштабов дела и одновременности процессов родственники подсудимых физически не успевали посещать все суды в разных городах.
Тем не менее, в Дагестане внимательно следили за развитием событий. Шла активная переписка в соцсетях. Неравнодушные люди публиковали списки осужденных и пытались придать огласке наиболее вопиющие случаи.
Вердикт: 135 дагестанцев — в колонию от 6 до 15 лет
Спустя два года после митинга можно подвести итоги репрессивной кампании. Всего суды вынесли 28 приговоров по делу аэропортовских. К августу 2025 года по ним были осуждены 135 человек. Никого из обвиняемых не оправдали. Практически всем назначили реальные сроки лишения свободы в колонии общего режима. Самый “мягкий” приговор составил 6 лет и 6 месяцев заключения, самый тяжелый – 15 лет строгого режима.
В среднем суды давали около 8–10 лет тюрьмы. Причем такие сроки стали почти стандартными, даже если вина конкретного человека не была доказана.
Следует особо отметить: ни у одного из осужденных не было доказано совершение каких-либо тяжких преступлений. Эксперты указывают, что максимум, в чем можно было бы обвинить многих участников – это административные правонарушения (самовольное проникновение на режимный объект, неповиновение полиции). Но никак не уголовные статьи.
Тем не менее суды Ставрополья и Краснодарского края действовали по принципу показательной казни. Как признают наблюдатели, приговоры разным людям выносились «как под копирку» – почти всем дали одинаковые сроки без учета личной роли.
Председатель дaгестанской ОНК Шамиль Хадулаев отмечал, что судьи просто штамповали обвинительные вердикты по указанию «сверху», игнорируя слабую доказательную базу. Действительно, в зале суда зачастую даже свидетели-полицейские не могли опознать обвиняемых, а видеозаписи не подтверждали их вину. Но все эти доводы защиты систематически отвергались судом.
Самые резонансные случаи и жертвы репрессий
Среди осужденных по делу есть те, чьи истории вызвали особый резонанс и возмущение в обществе. Прежде всего это Патимат Шарудинова – единственная женщина среди аэропортовских. Ее роль в событиях минимальна, никакого насилия она ни к кому не применяла. Однако 18 июля 2025 года суд приговорил Шарудинову к 11 годам колонии общего режима.
Настолько суровый приговор женщине шокировал многих. Очевидно, что Шарудинова не могла причинить ущерб ни полицейским, ни аэропорту. У нее инвалидность, а на ее попечении находятся дети. Но суд даже не рассмотрел все эти детали.
Еще один вопиющий случай – приговор юноше Шанавазу Эльмурзаеву. Ему на момент ареста было всего 17 лет. Совершеннолетним он стал уже под следствием. При этом адвокаты заявляли о психологическом давлении на него и вынужденном самооговоре. Шанаваз получил 7 лет тюрьмы.
Дело Герея Джамалутдинова и вовсе стало синонимом судебного произвола. Было достоверно установлено, что в день митинга его вообще не было в аэропорту. Этому имелись свидетельские показания и видео-доказательства.
Но следствие отказалось закрывать дело. А когда выяснилось, что Джамалутдинова задержали по ошибке, из него просто «выбили» признание. По словам самого Герея, его пытали всю ночь, угрожали током и сексуальным насилием, заставляя подписать нужные бумаги. Итог — 11 лет колонии для заведомо невиновного человека.
Похожая ситуация у Магомедгаджи Чиргилаева и Ясина Гаджиева. На суде полицейские свидетели не смогли опознать их среди участников митингов. Нет ни одного доказательства их противозаконных действий. Однако каждый из них получил по 8 лет лишения свободы.
Еще более абсурдный случай – Анварбек Атаев, один из первых осужденных. В ходе протеста он, наоборот, помогал правоохранителям. И даже закрывать двери аэропорта – это видно на видеозаписях. Но суд отправил его в колонию на 6 лет и 4 месяца.
Безуспешные апелляции
Эксперты прямо называют осужденных по этому делу политическими заключенными и жертвами показательной расправы. Многие семьи Дагестана лишились кормильцев – мужей и сыновей, отправленных за решетку за участие в стихийном протесте. Показательно, что многие осужденные не признают вину и пытаются обжаловать вердикты. Однако система не склонна их миловать – апелляции в большинстве своем безрезультатны. Известно, что было отклонено более 40 жалоб подсудимых.
Лишь в редких случаях высшие инстанции чуть смягчают приговор. Так, в сентябре 2025 года кассационный суд убавил по несколько месяцев срока троим из первых осужденных. Признав необоснованным указание на «преступный сговор» в их деле.
В целом же судебная машина продолжает действовать по инерции. Никто из властей не собирается пересматривать итоги крупнейшего «антиэкстремистского» процесса.
Преследование активистов и общественная реакция
Репрессии коснулись не только непосредственных участников митинга, но и тех, кто освещал и критиковал судебный процесс. В ноябре 2024 года в Махачкале задержали известного спортивного комментатора и блогера Рамазана Рабаданова. Он активно поддерживал семьи подсудимых и публиковал репортажи из суда.
Задержание произошло при скандальных обстоятельствах. Незадолго до этого Рабаданов сообщил, что какие-то незнакомцы подбросили ему гранату в карман. И именно за «незаконное хранение боеприпаса» его тут же арестовали. В СИЗО 63-летнего блогера избили.
Чтобы выйти из-под стражи, он публично покаялся на суде, заявил о прекращении общественной деятельности и отказался от поддержки. Лишь после этого меру пресечения заменили на домашний арест. В июле 2025 года суд в итоге приговорил Рабаданова к 3 годам лишения свободы условно и освободил в зале суда.
Хотя сам Рабаданов избежал тюрьмы, факт фабрикации дела против него вызвал широкий резонанс в обществе. Стало очевидно, что преследование блогера – это месть силовиков за огласку дела аэропортовских. И попытка запугать других активистов и журналистов.
По мере того как вскрывались масштабы репрессий и несправедливость приговоров, в народе нарастало чувство возмущения и горечи. Близкие осужденных обращались за поддержкой куда только могли. В декабре 2024 группа родственников публично просила глав Чечни и Ингушетии повлиять на ситуацию. Писали письмо Рамзану Кадырову с просьбой о помощи. Кадыров, впрочем, отказался вмешиваться, назвав происходящее «внутренним делом Дагестана».
В обществе прокатилась волна солидарности с арестованными. В октябре 2024-го в Дагестане устроили своеобразный флешмоб. По всей республике на стенах домов и даже на денежных купюрах появлялись надписи «Свободу аэропортовским». Так люди выражали протест против чрезмерных репрессий.
Неутешительные итоги
Сегодня, спустя два года, «дело аэропортовских» стало знаковым для Дагестана и всей России. Оно продемонстрировало готовность федеральной власти жестко карать любое проявление общественного несогласия. Даже если протест не носил антиправительственного характера, а был вызван болью за события на Ближнем Востоке.
Масштаб репрессий в Дагестане превзошел даже «московское дело» 2019 года, став самым массовым уголовным преследованием протестующих в новейшей истории страны. При этом причины народного недовольства вовсе не были устранены жесткими приговорами. Симпатии к Палестине и чувство несправедливости в дагестанском обществе никуда не делись. По оценкам местных экспертов, напротив, солидарность с Палестиной стала еще более массовой среди молодежи Северного Кавказа.
Федеральный центр, добившись показательного наведения порядка, тем самым лишь усилил скрытое напряжение и кризис доверия. Население Дагестана не верит официальной версии событий и справедливости суда.Жесткая расправа над аэропортовскими достигла своей цели в краткосрочной перспективе. Но ценой глубокого недовольства значительной части общества. Дагестанцы восприняли эти приговоры как несправедливость и унижение, адресованное всему региону. Поломанные судьбы множества семей легли тяжелым грузом на совесть государства.
Сами же осужденные, оказавшись в тюрьме, стали разменной монетой в большой политической игре. В октябре 2025 года стало известно, что осужденным по делу аэропортовских предложили отправиться на войну на Украину в обмен на свободу. Трое из них – Гусен Шарипов, Руслан Муртазалиев и Рамазан Рабаданов – уже подписали контракты с Минобороны РФ, после чего их вывезли из колонии для участия в боевых действиях.
Дело Аэропортовских останется в истории как пример крайне жесткого подавления любой гражданской активности и очевидного кризиса правосудия. Оно оголило противоречия между федеральным центром и кавказским обществом. Дагестан получил болезненный урок, а власти в Москве – еще один рычаг устрашения для регионов.
Но в долгосрочной перспективе подобные методы лишь отчуждают граждан от государства и сеют семена нового недовольства, которое рано или поздно найдет выход. Память о суровой расправе над махачкалинскими протестующими уже стала частью народного сознания. И в этой памяти власти выглядят отнюдь не победителями, а угнетателями.
- В Инугештии у управделами главы республики конфисковали имущества на 80 млн рублей
- Апелляцию по делу Муслима Мурдиева рассмотрели без участия законного представителя
- Миллиардера Сулейманова обвинили в серии тяжких преступлений
- Путин подписал закон о повышении НДС до 22% с 2026 года
- Минюст РФ внес Анзора Масхадова в реестр иноагентов
